ЛИНИЯ — ЭТО ВРЕМЯ ДВИЖЕНИЯ
ТОЧКИ В ПРОСТРАНСТВЕ СОЗНАНИЯ
Человек привык фиксировать свой взгляд
на цели, на точке. Вспомним, что академическая живопись предполагает
точку, куда сводится горизонт при построении картины и точку, откуда
строятся русская иконопись (однако, здесь точкой является зритель,
сознание обращено к нему).
Точка — это цель, это — изначальный
мотив психологии художника, но это лишь подход охотника, привыкшего
концентрировать сознание на материальной цели.
Обратим внимание на то, что когда человек
о чем-либо серьезно задумывается, он не устремляет свой взгляд в
точку, взгляд его рассеян, он смотрит вглубь.
Стремление к горизонту — это аналог
прямой линии. Линия вообще ведет наш взгляд и через нее мы пытаемся
осмыслить предмет (опять-таки через внешнее —внутреннее содержание).
Через линию рисунка мы воспринимаем «Джоконду», «Страшный суд»,
через линию буквы — «Библию» и точные науки, но природа одна.
Наше зрение, орган восприятия, достаточно
условно для того, чтобы вполне доверять его буквальности. Приборы
измерения мы делаем тоже, исходя из нашего зрения. Зрение служит
эталоном всего.
По-видимому, основное заключается в
точке отсчета, а это угол зрения, с которого мы рассматриваем себя.
Есть сознание высшей категории, есть — низшей, ступеней — нет. Но
есть условней отрезок целого и пока это будет отрезок, это будет
не просто не полноценно, а ограниченно, и потому отвлеченно.
Наше со знание нашло точку опоры — логику,
хотя логика — это производная от линии, и пока человек будет исходить
из нее, из этой части, в которую он поместил альфу и омегу осознания
всего, он слеп.
Есть другая форма познавания — очищение
некоего пространства, уход от модели. Аналог: в общественном понимании,
земля — шар, причем это понимание духовного. Ho есть пространство,
а мы видим так и то, как и что нас приучили видеть. Аналогично пониманию
болезни, диагнозу ее. Болезнь — это лишь следствие того, что вокруг,
и, как единица. реагирует на себя через это окружение, порождение
сознания, ошибочного представлении себя. как единичного. Напротив,
человек — клетка, которая есть часть, но она же есть целое, настолько
же, насколько частью является то целое, частью которого является
эта клетка, и более того это не часть и не целое, потому как нет
ни целого, ни частного, но ест есть, формирующее, иными словами
Бог («в каждом из нас есть Бог», «мы часть Бога»).
Итак, есть формирующее. Сама позиция
индивидуальности — есть малое проявление всеобщего закона бесконечности
многообразия сознания.
Предчувствие Страшного суда — это само сознание не терпит застывшей
формы, когда вместо спирали развития получается круг (старые рисунки
и легенды о Змее, пожирающем свой хвост). Сознание должно измениться,
и человек, подсознательно понимая эта, не хочет с этим изменением
согласиться, т. к. оно должно произойти не по era воле. Однако,
все меняется, оставаясь неизменным, и природа выбирает свое орудие
человека (голод, война, ядерная бомба — это не имеет значения).
Есть некие непреложные законы, которые
формируются теми, кто им подчиняется и, потому борьба — есть глупость
и необходимость одновременно, Границы духа, той части его, что присвоил
себе человек, есть музыка — эмоциональная комбинация звучания —
это наше пространство. Вообще музыка — это портрет нашего стадного
пространства.
Пространство формирует сознание, а сознание,
в свою очередь, пространство, в котором оно живет, а также способности,
которыми оно обладает для формирования пространства и отражения
духа. Кстати, точкой этого приложения являются душа и тела, соединенные
вместе для жизни. Душа, материализует собственный диапазон звучания
посредством тела. Но опять-таки соединяет их наш уровень, глубина
сознания, и в данном случае вообще нет никакого соединения, потому
что вое является целым.
Человек формирует пространство на том
уровне, какой ему доступен, птица на своем, букашка на своем. Мы
определяем свое пространство в той мере, какой достойны — четырьмя
измерениями, где все относительно нас и наших шести органов чувств.
Таким образом, мы живем в О , который сами же себе очертили. По-видимому,
человеческому сознанию нужна полная анархия, чтобы оно сумело забыть
про знание в буквальном смысле этого слова, про знание, понимаемое,
как набор информации (вспомним рассказ «Тедди» Сэлинджера) и тогда
исчезнет граница, созданная самомнением упорно желающей отделиться
клетки.
Но не все так просто — мы лишены тяги
к всеобщему, где сознание формируется от целого, т. к. бесконечного.
Мы же находимся в той стадии, когда понимаешь не главное, а лишь
то, что находится на дне этого главного, откуда ничего не разобрать.
Мы смотрим вокруг, а необходимо смотреть вовнутрь.
В академической живописи любое пространство
воспринимается как
плоскость:
однако, это не плоскости, а переплетающиеся
или готовые переплестись потоки движения:
Т. е. практически можно это изобрааить
так:
В этом трехмерном пространства художник
играет роль времени.
Художник ловит именно закона, и гармония с ними формирует его душу,
тонкость ее. Возможно, что суть искусства, заключается в том, чтобы
хаос переплетения путающихся потоков спирали привести в единый темп
движения, вспомним теорию простого и сложного винта и взглянем на
работы Леонардо да Винчи, Микельанджедо, Эль Греко и Ван Гога. Возможно,
что к этому сводится построение музыкального произведения.
На мой взгляд, смысл живописи, тайна, воздействия ее на человека
сводится к простой конструкции: линия и ее обыгрывание и, затем,
переход на более близкий к зрителю план, и затем, обыгрывание предыдущей
линии… и так до зрителя, включая его самого (см. схемы по работам
Эль Греко, Микеланджело, Да Винчи, Ван Гога). Построение пространства
условно можно показать так:
Но до тех пор, пока, закон будет действовать
так,
будет путаница, когда же две спирали сойдутся в:
начнется бытие. А до тех пор будет действовать
закон, который мы — время (наше сознание будет сводить к точке с
тремя измерениями).
Движение происходит во времени, оно
его поглощает, оно же (время) в нем существует. А необходимо, чтобы
оно не существовало в, а было неразделимо с пространством, т. е.
осознало, что все возвращается в себя, все себя формирует, т. е.
движение сознания должно пребывать одновременно всюду и относительно
друг друга через себя (вспомним теорию Римана) и тогда оно будет
одновременно и в покое.
На земле для человеческого сознания
действует закон узла: 
это одновременно и выдает и забирает и даже более, действует не
закон  ,
а 8,  ,
т. е. опять-таки  .
Единственно, что мы можем сделать, это
изменить точку отсчета, а точка отсчета — это наша психология восприятия,
которая выражается даже в перспективном видении пространства. Мы
смотрим так: 
т. е. мы делаем круг. Opган восприятия
несовершенен, т. к. ни круга, ни прямой быть не может, также, как
не может быть пересекающихся прямых, ибо все относительно друг друга:
И точки не существуют, есть постоянство движения, где частное существует
во всеобщем (и наоборот), т. е. исключает само себя, как нечто
частное. Мы же рассматриваем все с позиции «точка отсчета», и не
принимаем всерьез хотя бы теорию относительности А. Эйнштейна, что
мы относительны скорости света, в нашем земном случае, световому
потоку Солнца, т. е. пространство формируется энергией, и наше духовное
пространство ограничено силой воздействия энергии, в первую очередь,
это время, ибо измерение времени относительно (в наших условиях)
энергии Солнца.
Энергетическое пространство имеет духовное
измерение, которое формирует материальное измерение, существующее
в этой системе.
Человек обладает ключом к пониманию
этого, и этим ключом является знак, который передает движение. Мы
можем распоряжаться знаком: буквой, цифрой, нотным обозначением
звука. Однако, распоряжаясь знаком, мы часто не знаем изначальный
смысл его (почему он именно таков).
Мы живем в частном, хотя общее значительнее.
Моцарт, Бетховен улавливали общее и переводили на язык частного
— нотную запись звучания духовного пространства. И опять вспомним
слова, Моцарта, о том что для него музыкальное произведение тогда
идеально когда он слышит его сразу, т. е. слышит звуковое соотношение
одновременно.
В живописи законы построения те же самые,
только роль звуков выполняют движущиеся относительно друг друга,
фигуры, складки, одежд и цвета: теория дополнительных цветов и относительность
цветовых пятен и тонов в пространстве, отраженном в картине.
Само пространство холста, опять-таки
условно, оно должно быть таким:
или 
, но не круглым и не квадратным
Здесь также действует закон «точки зрения»,
однако после написания произведения, пока же мы создаем «работу»
мы находим в «звучании».
Вообще нам не уйти от «рамы», роль которой
в музыке играет время до и после произведения.
Художник, музыкант материализует духовное
и наоборот: одухотворяет материю и через це:лое поднимает индивидуальиое
и через индивидуальное — целое.
Рассмотрим рисунок: 
По этому принципу создается движение в пространстве и человека.
Первый здесь — дальний план, который обыгрывает маленькая стрелка.
Следующий по приближению от первого к нам, будет второй (вторая
стрелка) ее движение вторит маленькой стрелке в первом плане.
В картине это выглядит так:
(Вспомним картину Матисса «Танец» 1910 г. и руку центральной фигуры
«Игра в шары», 1908 г.
Движение здесь будет таким:
обозначим цифрой 1.
Обыгрыванием будет положение левой руки
и левой ноги.
обозначим цифрой 2
Причем обыгрывание относительно друг
к другу, что обозначим в рисунке штрихами:
В объемной композиций они не должны располагаться в одном направлении,
т. к. положение каждой «линии» должно обыгрывать основною и предыдущую
передней.
Из истории к нам пришел этот знак Солнца, по которому следует земная
жизнь:
Перенесем это на фигуры в картине;
входящие стрелки, — поглощение, вбирание:
т. е. как в самих фигурах, так и в размещении
фигур относительно друг друга прослеживается взаимосвязь, которая
заключается в обыгрывании друг друга.
При обыгрывании друг друга, в разных:
направлениях или плоскостях особенно хороша композиция, где главное
действующее лицо расположено в центре (фреска «Страшный суд» Микеланджело
в Папской капелле) и все планы и стороны относительны в своем движении,
и движения его рук и ног.
Последовательность относительности расположения
планов к нему заданы построением его частей тела. Скажем, если рука
его расположена так:
то и планы с этой стороны, расположение
фигур или предметов должно быть таково же, вплоть до построения
пейзажа — массивов гор, лесов, облаков.
По-видимому, материальные (физические) законы Земли отражают «духовные»
законы нашего восприятия. Такой простой пример: мы, делая композицию,
рисуем не так
, а так  .
Если же мы хотим нарисовать так: 
то мы делаем следующее:  .
Причем анализ делает равновесие, т.
е. уравнивает, оно не мирится и строит:
т. е. стремление отцентрировать — аналог
— перспектива в акдемизме.
Все стремится к притяжению, как в физической
природе, так и в духовном восприятии. И неслучайна фраза в «Упанишадах»:
«…тот, кто знает, что приходящее и вечное едины, тот перешагнул
бездну смерти».
По-видимому, на этой психологии основан
закон нравственности, материи, духа, т. е. движения Солнечной системы.
Можно через это объяснить формирование
духа, как желание отрыва. Вспомним манифест Кандинского: «Треугольник
движется вверх и вправо».
Если космос формирует из прошлого (нашей
вокругземной сферы) так человечество ориентируется также на прошлое
из настоящего. Но наетоящее формируется теми, кто уже был, кто принес
идею настоящего. В сознании действует и будущее и прошлое и всеохватывающая
вера, которая имеет живую природу и понятие «вера» есть творец.
Локальное осознание системы дает нам возможность понять желание
оторваться:
Пока, внешние признаки притягивают человека,
дух, душу, пока существует желание чувственности, оценки о точки
зрения: «надо — не надо, будет бесконечное движение ради чего-то,
ради чьей-то воли, т. к. где надо, там всегда — не надо. И в течение
жизни мы примешиваем к своему движению все больно и больше строительного
мусора — мнений, идей, взглядов, оценок, и т. д; и движение «утяжеляется»
и тормозится балластом желаний.
Затем возникают следующие влечения,
которые добавляют груз и получается: 
Тогда движение путается друг в друге, и вместо свободного полета
— растворение во всем, человек движется, а вернее безуспешно пытается
двигаться:
Здесь каждая отдельная линия мешает
(цепляет) движение другой, отвлекает силы духа — era роста вглубь,
т. к. только уход в точку даст рост в космосе — постижение его сверху,
т. к. то обычное изучение космоса человеком — есть изучение снизу
— из дна (я не говорю об астрологии).
Природа желания одинакова, и для человека
и для дерева и для листа и для всего, что находится на Земле. И
физические законы их развития — это лишь, если изображать их графически
— рисунок наших желаний, психология восприятия всего.
Существование листа зависит от желания
дерева, хотя и лист имеет желание. Желание дерева прерывается желанием
Земля, на которой оно растет, это желание подчинено желанию Солнца
(неслучайно поклонение Солнцу). Земля реагирует на Солнце, люди
на реакцию Земли.
По этому же подобию создана государственная
машина — все имеет одну основу и одно желание — вырваться.
Наши страдания пропорциональны нашим желаниям т. к. человек мыслит
свое существование только посредством обмена.
Любое творение имеет антитворение, также
как добро оттеняется злом.
Одно из средств познания — в созерцании внутреннего космоса. Внутренний
космос — это космос внешний. Изнутри он не разделен. Гранью же является
самосознание, заключенное в материю — любое живое
материальное существо:
Изобразительно показать это невозможно,
но можно это объяснить способностью, гением композитора.
Человек, в одном из лучших своих проявлений
— в искусстве, находится лишь на периферии космоса, это отрыв, в
движении которого действуют общие законы. Графически это можно показать
так:
Затем обыгрывание основного движения.
Это хорошо видно в развитии ветвей кроны
деревьев и корневой системы, но там еще присутствует стремление
к «хозяину дерева» — земле.
Теперь вернемся к композиционному построению
движения в пространстве человека:
Создание произведения - это постижение
или путешествие сознания, духа через космос внешний и космос внутренний:
В точку
можно уходить «до бесконечности» ( ).
Сознание равно подсознанию, оно идентично ему.
Пока человек не начинает работать на
подсознание, он не имеет осознавания, а лишь навыки.
Различные комбинации движения будут
приводить движущегося лишь в области внешне-различные:
нo имеющие одну природу:
Также и в архитектуре:
Толстые, тонкие, высокие и не очень
люди, — различные звуки одной музыки. С возрастом — тоже самое.
Цепь:
Природа духа, имеет огромную, бесконечную
глубину и сочетание знаков, как в живописи, так и в музыке соответствует
глубине познающего через них. Следует добавить к сказанному, что
это не опыта произвольного составления комбинаций, это приходящее
оттуда — из глубин космоса, и сознавать в полной мере это может
создающий это в материи, доступной взгляду или слуху. Но, расшифровывая
картину или музыку, мы придем к знаку. Знание законов композиции
не рождает способность извлекать или творить, т. к. извлечение —
это духовный, а не материальный путь индивида. Но уже при постижении
произведения, мы дух воспринимаем через материю, подсознательно
опираясь на законы, которым подчинено все вокруг и мы в том числе.
Внешне это выглядит так: дух — материя
дух — материя...
Эта цепь не имеет конца, ибо это проявление
двух сторон одного движения:
Вспомним «инь» (женское начало) и «ян» (мужское начало) и чет-нечет,
как в композиции, так и в философии произведений Харасигё, Утамаро,
Эйзенштейна…
Понятно, что «дух», «материя» — термины
условные т. к. «Природа» — это выражение «кристаллизация», иным
словом, присутствие, меняющееся постоянно. пока оно «есть».
Знак, символ, архитектура, деревья,
мышцы — все имеет единую структуру. Художник, виртуозно работающий
кистью, или скульптор, воин, виртуозно работающий мечом, или чертящий
тем самым рисунок — духовный иероглиф, шахматист — тот же художник;
…игра ради игры или попытка через дух (искусство — духовный путь)
создать нечто. Серен Кьеркегор: рыцарь веры, дух, эстетика. Гете,
ставивший натурализм подражателя на низшую ступень творчества; Леонардо:
«…не подражай». Монах, чертящий каждое утро один и тот же иероглиф
— постижение духовной сферы, свидетелем которой является этот иероглиф,
рисунок духа (в магии), символ пространства…
Тогда, искусство Ислама, Китая с его
каллиграфией, а при детальном рассмотрении и работы Заподно-европейских
художников – тот же «иероглиф», только выполненный посредством размещения
предметов в натюрморте, людей, деревьев и т. д. На конец складок
одежд, ложащихся (светотенью) на теле, обязательно спиралеобразно
(энергетическая структура). Однако, модно взять символ, знак и обрисовать
его телами, можно наоборот — писать из своей души и интуитивно через
дух воссоединяться с незримым (в идеале — с сферой), которое проявляется
в картине в результате того духовного пути, который проделывает
художник в процессе творчества.
1988 год. Шкиперский проток. Симкин
P.S.
В заключении текста нужно добавить: ТОЧКА и ЛИНИЯ – это то, что ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ УМ выделил для себя из ЦЕЛОГО.
С помощью выделяемых им средств, человек пытается опознать себя в Целом. Параллельно человек строит СВОЙ МИР.
Тут встает вопрос о том, что средства опознавания себя в Целом могут быть иными. Значит, все «здание Культуры» могло бы выглядеть и БЫТЬ иным, принципиально.
Другой вопрос – что выделил для себя УМ существа, которое человек назвал муравьем, или – УМ существа, которое человек назвал – птица, назвал своим словом цветок?
Линия – это время движения точки в про-странстве со-знания… с…
Симкин С. СПб, октябрь 2007 г.
|
 |
