ПОСТРОИТЬ ХРАМ В ДУШЕ СВОЕЙ
Выдержки из книги о художнике
Оценка современного состояния искусства
складывается, главным образом, исходя из осознания творческих задач,
продиктованных жизнью с ее проблемами и основной из них — бездуховностью,
взращенной недавней историей нашей Родины за последние десятилетия.
Наши критерии понимания высоты искусства часто уходят в мир прошлых
эпох, где мы ищем отдушину своей тоске по нравственности и чистоте
образов. Когда в среде современного профессионального искусства
мы встречаем художника, чьи произведения и вытекающее отсюда
мировоззрение озаряют нас глубиной Веры, неординарным взглядом на
Мир и поражают внутренним светом благоговения перед Творцом — останавливаемся
пораженные с надеждой, радостью и трепетом.
Константин Иванов, один из немногих художников нашего времени, о
котором трудно говорить и писать, не зная его биографии, его корней,
его истоков творчества. Рассматривая его живописные и графические
произведения, задаешь вопрос, кто же он в жизни и творчестве? Живописец,
ищущий в иконе ответы на неразрешенные, мучающие его вопросы или
иконописец, пришедший к церковной живописи через трудный духовный
поиск. Чем чаще вникаешь в образную суть необычного и сложного
художника, начинаешь понимать — это человек со взглядом философа,
смотрящего на мир через пласт большого багажа знаний, накопленных
им. С ярким творческим дарованием, воспринимающим реальность такой,
какая она есть. Константин Иванов — глубоко верующий человек, но
не отгораживающий себя от жизни и ее проблем, умеющий видеть мир
глазами современного думающего художника. Он — тонкий, чуждый надуманного
понимания Веры человек, чувствующий фальшь в жизни и в искусстве.
Бережное и внимательное отношение к людям, боль за духовные и нравственные
утраты, желание принести хоть малую толику пользы — все это составляет
основу жизни Контантина Кирилловича. Вера пришла к нему с молоком
матери, а дар художника развился на основе духовных корней его семьи.
В конце 1970-х и начале 1980-х годах не приходилось и думать о масштабной
работе по восстановлению храмов. Но художник всю жизнь готовил себя
для этой деятельности. Он строил Храм Чистоты и Доброты в самом
себе и в своих произведениях. Храм, по словам Константина
Кирилловича, — это, прежде всего, небесная сфера, которая подобно
Пречистому Амофору, сберегает поля, леса, реки и, конечно, нас,
обитателей этого волшебного царства, а также животных и птиц, волей
Творца создавшего этот дивный Мир.
Настало время «собирать камни». Надо восстанавливать то, что когда-то
было поругано и сметено ураганом нашей истории. Храмы, оскверненные,
вновь возвращаются к людям. Начиная с конца 1980-х годов, Константин
Иванов пришел в опустошенные Храмы и стал безвозмездно работать,
предлагая свои идеи по их восстановлению. За эти годы, сам будучи
в сложных материальных условиях, только на одном энтузиазме помог
своим посильным трудом Собору Архангела Михаила в Ораниенбауме,
Собору Святой Живоначальной Троицы, Лейб-гвардии Измайловского полка,
Николаевской Единоверческой церкви, Храму Казанской Божьей Матери
Новодевичьего монастыря, Казанскому собору в Санкт-Петербурге, церкви
Преображения в селе Орлино Гатчинского района.
И надо отметить, что он оказывал помощь не только бесплатно, но
очень часто отдавал свой материал для восстановления и драгоценное
время, особенно ценимое творческим человеком. Так с благословения
протоирея Стефана (Дымши) им был построен, украшен и расписан временный
иконостас, исполненный в технике действующего макета в натуральную
величину для Собора Святой Живоначальной Троицы на Измайловском
проспекте. Также для этого собора Иванов выполнил огромный
для одного человека объем работы: Запрестольный крест, Большая Голгофа
(канон), Выносной крест (аналойный) и более шестидесяти икон, не
считая других работ. В Казанском соборе на Невском проспекте есть
пожертвованные и исполненные им иконы: «Всех скорбящих радости»,
«Священно-мученник Вениамин, митрополит Петроградский и Гдовский»,
«Казанской Божьей Матери». Изготовил и расписал иконостас в
селе Орлино.
В живописных работах часто встречаются сюжеты, где присутствуют
элементы церковной символики, неразрывно соответствуя и дополняя
образный строй картин, будь то Святой, икона, утварь или Храм.
С каждым годом Иванов все больше уходит от житейских сюжетов к более
сложным философским картинам. «Размышление о Куликовской битве»,
1985, не банальное историческое произведение, это размышление о
судьбах России, ее вечной борьбе, растоптанных святынях и победах.
Сложная композиция построена по принципу «картины в картине». На
переднем плане старые иконы, выстроенные словно щиты, как оплот
Веры, благодаря которому выстояла Русь в прошлые времена и выстоит
сегодня. Огромную роль в данной композиции играет распахнутое
окно, где голубое чистое небо, бескрайние поля и горизонт являют
собой символ связи времен — духовного и реального.
В произведениях «Размышление о Куликовской битве», 1985, «Памяти
27 января 1944 года», 1987, «Покров», «Разрушение. Год тридцатый»,
оба 1989, используя с необычайной силой образный язык живописи,
художник ставит вопрос о смысле жизни человека. Сущность его — всегда
одна и та же: он не может измениться в зависимости от тех или
других преходящих условий времени. Константин Иванов тем определеннее
ставит вопрос о смысле жизни, чем ярче выступают в наше время те
злые силы, которые стремятся утвердить кровавый хаос и бессмыслицу
существования. Он с поразительной фантазией, основанной на реальности,
воплощает в образах и красках то, что переполняет его душу — видение
иной жизненной правды и иного смысла мира, зиждещегося на вере.
Без всякого сомнения, у него тесно связаны между собой две стороны
одной и той же идеи — вера художника в красоту, спасающую мир, и
Вера человека, верующего в Красоту и Силу Духа.
В основе стилистического решения икон, он отталкивается от опыта
своих замечательных предшественников Виктора Васнецова и Михаила
Нестерова, которые, используя свои поиски и находки, применяли их
в церковной живописи. Однако, Константин Иванов более жестко подходит
к сохранению именно церковного канона и по мере накопления опыта
все более и более погружается в стилистику древнего письма, сохраняя
в то же время свое лицо в этом сложном и тонком деле, как писание
иконы.
Немногим художникам выпала честь писать иконы для самых известных
соборов Петербурга. Иванов — счастливый человек. Его иконы находятся
в Троицком и Казанском соборах. Люди приходят к ним, их приняли,
и они стали неотделимы от храма.
Отношение иконы к храму, храма к людям и людей к нему видим в сюжетах
картин «Уверение апостола Фомы», 1989, «Звоны московские», «Собор»,
обе 1990. Произведения лишены мистической экзальтации и стилизации.
В них найден собственный художественный язык, присущий только творчеству
Иванова. Здесь Храм понимается, как то начало, которое должно господствовать
в мире. Сама вселенная должна стать Храмом. В них раскрывается во
всей полноте идея мирообъемлющего Храма.
Мы видим на полотнах не холодные и безличные стены, не внешнюю архитектурную
форму, а Храм одухотворенный. Во многих произведениях Иванова мы
замечаем господство архитектурных линий над человеческим обликом.
Этим выражается подчинение человека идеи Собора, преобладание вселенского
над индивидуальным. Здесь человек перестает быть самодавлеющей личностью
и подчиняется общей архитектурной идее, связанной с Храмом. Живописец
всеми художественными средствами утверждает в Храме внутреннее соборное
единение, которое должно победить хаотическое разделение и вражду
мира. Главным мотивом в работах Иванова последнего десятилетия является
Храм, потому что для него Храм выражает не действительность, а высший
идеал. Мир, в котором мы живем, пребывает пока вне Храма. Вера,
Надежда, Любовь — смысл всех его произведений.
Его с детства научили ценить Красоту, уважать Веру и любить в человеке
Бога. Поэтому так прекрасны его произведения, зовущие Увидеть и
Любить. Его зоркий глаз подмечает в обычных вещах их важность для
Человека и их ценность. Он уважает Веру и стремится людей вести
к ней. Он построил из заброшенного клуба часовню Архангела
Михаила. Архангел Михаил — вождь небесного воинства. Архангел Михаил
— победитель сатаны. Исстари на Руси повелось, что к его заступничеству
прибегали Великие князья: Александр Невский, Дмитрий Донской, Борис
и Глеб, идя на ратные подвиги. Велико желание у Константина Кириллвича
победить неверие, оживить поруганные храмы. Недаром перед своей
Часовней он поставил шестиметровый крест, как символ Веры... продолжить
© В. А. Ушакова, 1998
|
 |
